Происхождение названия Гурзуф достоверно не установлено. Некоторые исследователи считают, что оно происходит от лат. Urzus «медведь» (рядом с городом расположена «Медведь-гора» — Аю-Даг). Другие полагают, что название Горзув, Горзувиты имеет таврские или гото-аланские корни и расшифровывают его как «гор дзакхь» — горная долина, долина среди гор. Постепенно топоним «Горзувиты» трансформировался в Курсаиты, Горзовиум, Юрзуф, Гурзуф.
Гурзуфская долина была заселена с давних времен. Во время археологических раскопок середины 1960-х годов на скале Дженевез-Кая был обнаружен культурный слой с остатками примитивной лепной керамики периода раннего энеолита (III тысячелетие до н. э.). Там же был обнаружен таврский культурный слой VII—VI век до н. э. с остатками чернолощеной лепной посуды.
Это, пожалуй, наиболее древние следы обитания человека, найденные в Гурзуфской округе. В гораздо большем объеме археологами выявлены следы пребывания здесь тавров, проживавших в Крыму с IX в. до н. э. по III в. н. э. Тавры занимали горную часть полуострова и Южный берег Крыма. До сих пор нет единого мнения о происхождении тавров. Все же наиболее вероятной версией многие считают то, что тавры — потомки коренных жителей Крыма эпохи энеолита (так называемых «кемиобинцев»). О таврах упоминают многие античные авторы — Геродот, Страбон, Плиний Старший. Загадкой остается название «тавры» созвучное греческому слову «таврос» — бык. Однако многие современные историки более склонны к мнению, что древние греческие колонисты, осваивавшие берега Крыма, Тавром называли Главную гряду Крымских гор, по аналогии с горным хребтом Тавр в Малой Азии. Отсюда и пошло античное название Крымского полуострова — Таврика или Таврида, а население, обитающее в горах, греки стали называть таврами, хотя вполне вероятно, что самоназвание этой народности было иное.
Археологический материал дает довольно узкое представление о культуре тавров. Наиболее изучены погребальные сооружения тавров — так называемые «каменные ящики», обычно расположенные на возвышенности. Захоронения совершались на боку с поджатыми ногами и перекрывались массивными каменными плитами. Главное занятие тавров — охота и рыболовство. У тавров существовал обряд человеческих жертвоприношений, при котором (по версии Геродота) — после удара дубинкой по голове жертву сбрасывали со скалы. Многие античные историки упоминают о том, что в Таврике находился храм Девы — богини, особо почитаемой таврами. Издавна ищут археологи этот храм Девы. Одно из вероятных мест, где он мог находиться — это гора Аю-Даг и прилегающая к ней с востока Партенитская долина. Очень хотелось бы связать недавнюю находку таврского святилища на перевале Гурзуфское седло (об этом будет сказано ниже) с легендарным храмом, однако пока такие предположения не подтверждаются.
В Гурзуфской долине имеются многочисленные следы пребывания тавров. На скале Дженевез-Кая, на том месте, где позднее существовала средневековая крепость, археологи под руководством О. И. Домбровского обнаружили таврский культурный слой VII–VI вв. до н. э. с остатками чернолощенной лепной посуды. Летом 1963 г. в урочище Осман у западного склона Аю-Дага было раскопано большое таврское поселение, просуществовавшее с IV в. до н. э. по IV в. н. э. Среди находок этого поселения преобладают лепные сероглиняные горшки, обломки привозных амфор и краснолаковых сосудов. Были найдены также позднеантичные монеты. Недалеко от этого таврского поселения, на холме Тоха-Дахыр еще в 90-е годы XIX в. археологом Н. И. Репниновым были обнаружены таврские «каменные ящики» с захоронениями.
Поистине археологической сенсацией можно считать находки, полученные во время археологических раскопок на перевале Гурзуфское седло (Гурбет-Дере-Богаз), проводившихся под руководством ялтинских археологов Наталии и Виктора Новиченковых с 1981 по 1993 гг. Здесь было раскопано античное таврское святилище, просуществовавшее с III в. до н. э. по III в. н. э. Рядом со святилищем обнаружены остатки более позднего средневекового христианского храма.
Святилище на перевале Гурзуфское седло было открыто совершенно случайно. В конце 70-х годов XX в. в горах на яйле прокладывали газопровод Ялта — Алушта. В 1981 г. гурзуфский краевед Иосиф Дмитриевич Дроздов сообщил в Ялтинский краеведческий музей о том, что при ведении земляных работ для строительства газопровода в районе перевала Гурзуфское седло были обнаружены бронзовые вещи античного происхождения. Осенью 1981 г. были начаты раскопки, которые принесли сенсационные результаты. Самое большое количество античных находок из обнаруженных в горной части Крыма приходится на святилище у Гурзуфского седла. Здесь был зачищен обширный слой из мощных скоплений жертвенных животных, множество разбитых при совершении обрядов амфор из Синопа, Гераклеи, с Родоса. Всего площадь раскопов составила 2000 квадратных метров. Причем насыщенность находок была такова, что о работе лопатами не могло быть и речи. Приходилось работать ножами и щетками. Обычно при археологических раскопках снимаемый слой земли разбивают в плане на квадраты размером 5x5 м для удобства переноса места подходов на топосъемку. При большой насыщенности находок квадраты делают 2x2 м или 1x1 м. В раскопе лее на Гурзуфском седле эти квадраты были 33x33 см! Одних только античных монет найдено 270 штук, причем многие из них поистине уникальны. В первые дни раскопок был найден золотой херсонесский статер 95 г. н. э. с изображением богини Девы. Всего в мире известно шесть таких монет. Позднее были найдены две серебряные тетрадрахмы с изображением понтийского царя Митридата VI Евпатора, бронзовые монеты архонта Боспора Асандра (47–17 гг. до н. э.), золотой статер Боспорской царицы Динамии (17–14 гг. дон. э.), жены Асандра и внучки Митридата VI Евпатора, статер основателя новой династии Боспорских царей Аспурга (8–38 гг. н. э.), выпущенный в 17г. н. э. Кроме этих уникальных вещей найдены монеты Боспорских царей Полемона 1(14–8 гг. до н. э.), Митридата VIII (38–44 гг. н. э.), Котиса I (44–68 гг. н. э.), то есть практически всех Боспорских правителей I в. до н. э. — 1 в. н. э. В святилище также найдены римские монеты с изображением Александра Македонского, его сподвижника фракийского царя Лисимаха, римского императора Марка Аврелия, полководцев Марка Антония, Сципиона Африканского, динарии императоров Августа и Тиберия. Кроме монет особую ценность представляют 20 серебряных и бронзовых эллинских и римских статуэток с изображением Юпитера, Аполлона, Зевса, Посейдона, Деметры. Широко представлено вооружение — ножи, дротики, детали кольчуг. А найденный здесь римский щит «скутум» до сих пор был известен лишь по рисункам. Обнаружено очень много кухонной утвари, инструментов, стеклянных изделий. Причем, найденные на Гурзуфском седле изделия из бронзы, стекла, серебра практически не нуждались в реставрации, настолько хорошо они сохранились благодаря уникальности здешних почв. Всего в святилище на Гурзуфском седле найдено более тысячи предметов. Поистине, это настоящая «Крымская Троя».
Однако возникает целый ряд новых вопросов. Во-первых, почему именно здесь, в этом труднодоступном месте горного Крыма, достаточно длительное время существовало античное языческое святилище. Ведь перевал Гурзуфское седло — самый высокий перевал Крымских гор (1.388 м). Да и климатические условия здесь гораздо суровее, чем на Южнобережье. Здесь полгода лежит довольно-таки мощный снеговой покров, часты туманы и ветры. Да и немаловажен тот факт, что поблизости от святилища нет источников питьевой воды. На первый взгляд, непонятно, почему так высоко в горах, а не на побережье, обосновалось это святилище. Некоторые археологи считают, что путь по яйле от Феодосии до Херсонеса был короче и ровней, чем по побережью, и именно на этом пути на перекрестке с дорогой, идущей из Гурзуфской долины в Качинскую, и было основано святилище. Однако кто мог в те времена добираться этим путем из Феодосии в Херсонес (или наоборот)? Вряд ли римляне или греки решились бы проложить этот торговый путь по территории, занимаемой воинственными таврами, которые нередко промышляли разбоем и пиратством. Да и не намного этот путь легче (если не тяжелее), чем по побережью. К тому же связь между Херсонесом, Феодосией и Боспором легче, быстрее и безопаснее было осуществлять морем. Поэтому выводы о том, что святилище у перевала Гурзуфское седло возникло на перекрестке торговых путей, на мой взгляд, малоубедительны. Очевидно, что святилище для тавров, как и для других народов, было священным местом, особо оберегаемым от врагов. Может быть, именно поэтому тавры, теснимые со всех сторон скифами, греками, римлянами, и устроили свой храм в труднодоступном месте Горного Крыма. В то же время перевал Гурзуфское седло — чуть ли не единственное место в горах, откуда видны одновременно море, Гурзуф, Аю-Даг и Симферополь, где находилась столица скифов — Неаполь. Так что с этого места легко обнаружить угрозу нашествия врага и вовремя спрятать в укромное место в горах реликвии, хранившиеся в храме. Очень хотелось бы связать святилище на Гурзуфском седле с \ легендарным таврским храмом Девы, о котором рассказывалось выше. Но здесь имеется хронологическая неувязка: древнегреческий драматург Еврипид написал «Ифигению в Тавриде», где описывает храм Девы, в 412 г. до н. э., а храм над Гурзуфом датируется III в. до н. э. — III в. н. э. Но, может быть, где-то рядом с ним находится пока еще не найденный более древний таврский храм, а раскопанное святилище является как бы его правопреемником? Слишком длительное время просуществовал храм на Гурзуфском седле, что несомненно говорит об особом почитании этого святилища у тавров.
Начиная с конца VII в. до н. э. на побережье Крыма стали возникать греческие рабовладельческие города-колонии. Наиболее крупные из них — Пантикапей (Керчь), Феодосия, Херсонес (Севастополь). Однако пока на Южном берегу Крыма, и в том числе в Гурзуфской долине, следов греческих поселений не обнаружено.
С большой степенью вероятности можно утверждать, что в Гурзуфе побывали римские легионеры из состава XI Клавдиева легиона, которые около двух веков — с середины I в. н. э. до середины III в. н. э. — размещались в римской крепости Харакс на мысе Ай-Тодор (в районе современного «Ласточкина гнезда»). Ведь вряд ли римляне около 200 лет отсиживались за стенами Харакса, а все же, по всей вероятности, совершали вылазки по южнобережыо, в том числе и в Гурзуфскую долину, до которой от Харакса по прямой всего 17 километров.
Начиная с VI в. н. э. Крым попадает в сферу влияния Византийской (Восточноримской) империи. Возвышение Византийской империи в VI в. приходится на время царствования императора Юстиниана I (527–565 гг.). Большую ценность представляют свидетельства византийского историка времен Юстиниана I Прокопия, уроженца города Кесарии палестинской. Советник крупнейшего юстиниановского полководца Велизария Прокопий Кесарийский (500–565 гг.) участвовал в его военных походах. Одно время Прокопий Кесарийский был градоначальником Константинополя. Ему принадлежат два сочинения: «О войнах», в котором описаны военные походы византийцев, и «О постройках».
Византийцами в Гурзуфе была построена крепость, которая сыграла значительную роль в дальнейшей истории Гурзуфа. От местных краеведов, экскурсоводов можно слышать стандартную фразу: «Первое письменное упоминание о Гурзуфе относится к середине VI в.». Это несомненно правильно. Но ведь середина VI в. — понятие растяжимое. Какой же год считать годом рождения Гурзуфа? В последнее время развернулась широкая полемика по поводу определения точного возраста городов Южного берега Крыма. Особенно это коснулось Ялты и Алушты, которая в 2002 г. будет отмечать 100-летие со дня присвоения ей статуса города. Но до сих пор эта полемика почему-то обходит стороной Гурзуф, хотя он на 6 столетий старше Ялты и наравне с Судаком (основанным аланами в 212 г. н. э.) и Алуштой является, пожалуй, одним из самых древних поселений на ЮБК, существующих и поныне. Во всей краеведческой литературе, посвященной Гурзуфу, до сих пор не была конкретизирована дата его основания. Однако, на мой взгляд, это сделать не так уж и сложно.
Безусловно, первым по времени письменным источником, в котором упоминается Гурзуф, является трактат Прокопия Кесарийского «О постройках». Кстати, письменных упоминаний о Гурзуфе (как и обо всем Южном береге Крыма) до конца XVIII в. очень мало. Связано это, в первую очередь, с некоторой изолированностью Южного берега Крыма в средние века из-за отсутствия удобных дорог через горные перевалы, а также с тем, что средневековые крымские архивы до наших дней не сохранились.
Трактат Прокопия Кесарийского «О постройках» известен нам в двух переводах — С. П. Кондратьева и П. И. Кеппена. Вот отрывок из этого трактата, касающегося Гурзуфа и Южного берега Крыма: «...Император воздвиг там два укрепления — Алустон и в Горзувитах. Здесь же на этом побережье есть страна или область по имени Дори, где с древних времен живут готы, которые не последовали за Теодорихом, направлявшимся в Италию. Они добровольно остались здесь и в мое время были в союзе с византийцами. Сама область Дори лежит на возвышенности, но она не камениста и не суха, напротив, земля очень хороша и приносит самые лучшие плоды...». Практически все историки, занимающиеся Крымом, единодушны во мнении, что Горзувиты, упомянутые Прокопием, — это современный Гурзуф. Трактат «О постройках» писался Прокопием Кесарийским в 553–555 гг. Стало быть, годом первого письменного упоминания о Гурзуфе следует считать 555 г., т. е. год окончания написания трактата. Значит, к 2000 году Гурзуф существовал не менее 1.445 лет.
А кто же заселял Горзувиты до прихода византийцев? После «великого переселения народов» (III–V вв. н. э.), которое в значительной степени затронуло и Крым, степная часть полуострова из-за постоянных набегов была мало заселена, а горную часть Крыма заселяли потомки тавров, скифов, готов, аланов, сарматов, которые, теснимые новыми завоевателями, слились в одну массу, составившую местное население Крыма к VI в. н. э. Это аборигенное население Крыма византийцы называли готами. Вероятно, эти «готы» и заселяли Гурзуфскую долину к приходу сюда византийцев. Как свидетельствует Прокопий Кесарийский, готы и византийцы заключили между собой союз.
Германское племя готов до II в. н. э. проживало в низовьях Вислы, куда они, по древним преданиям, переселились из Скандинавии. В III в. большая часть готов ушла на юго-восток и осела в Причерноморье и в Крыму, подчинив себе проживавшее там скифо-сармато-таврское население. Так был создан большой многочисленный союз, в котором готы составляли меньшинство, но занимали главенствующее положение. Они многое заимствовали от местного населения, в частности, в военном деле. Так или иначе, но начиная с IV в. н. э. о скифах и таврах уже нет упоминаний, однако можно с большой точностью утверждать, что среди тех готов, о которых упоминает Прокопий Кесарийский, было немало потомков и скифов, и сарматов, и тавров. Вместе с тем, необходимо отметить, что готский язык сохранялся в Крыму вплоть до XVI в., в то время, как таврский и скифский языки исчезли гораздо раньше. В середине XIX в. местные жители в среднем течении Качи показывали известному крымскому исследователю Евгению Маркову древнее «готвейское», т. е. готское кладбище. Готы составляли значительную часть жителей христианского княжества Феодоро, а позднее входили в состав христианской части населения Крымского ханства, которая к XVIII в. составила этническую группу, называемую «крымские греки».
Крепость, построенная византийцами в Гурзуфе, находилась на скале Дженевез-Кая. Место для крепости было выбрано очень удачно. Со скалы полностью просматривается Гурзуфская долина, главная гряда Крымских гор в районе Гурзуфа, перевал Гурзуфское седло. Крепость контролировала гурзуфскую бухту, куда могли пришвартовываться морские суда. Сама крепость находилась в труднодоступном месте, окруженная с трех сторон отвесными скалами. Сейчас на скале Дженевез-Кая расположено белое каскадное здание артековской гостиницы «Скальная», которая хорошо видна со всей гурзуфской набережной. Как раз на том месте, где сейчас находится гостиница, и была построена византийцами крепость. С трех сторон крепостную скалу окружает море, с севера же она примыкает к склону горы Балготур, застроенному домами. Планировка Гурзуфа в старинной, центральной части повторяет расположение улиц и построек средневекового поселения. В 1965–1967 гг. в связи с началом строительства гостиницы «Скальная», на скале Дженевез-Кая были проведены археологические раскопки. В результате исследований было установлено, что крепость в Гурзуфе просуществовала более девяти веков — с VI по XV вв. В истории крепости можно выделить пять периодов. Первый период (VI–VIII вв.), — византийский. Это время постройки крепости и владения ею Византией. В VIII в., после захвата Таврики хазарами, начинается второй, хазарский период, пожалуй, самый мрачный в истории крепости, поскольку хазары полностью разрушили ее, и крепость пролежала в руинах до X в. — того времени, когда хазары ушли из Крыма. Третий период (X–XIV вв.) можно назвать промежуточным (между хазарским и генуэзским). Как показали раскопки, крепость в X в. была восстановлена и до середины XIV в. в ней была резиденция местных феодалов — топархов, под властью которых находилось население Гурзуфской долины. В XIII в. Гурзуф, как и все Южнобережье, вошел в состав княжества Феодоро. Гурзуфская крепость и другие поселения на ЮБК во второй половине XIV в. были захвачены генуэзцами и образовали так называемое «Капитанство Готия», входившее в состав генуэзских колоний в Крыму. С этого периода начинается четвертый, генуэзский, этап истории крепости в Гурзуфе. Он продлился до конца XV в., точнее — до лета 1475 г., когда Крым был захвачен турками-османами, и Гурзуфская крепость была полностью разрушена. После 1475 г. крепость уже никогда не восстанавливалась.
Основной частью крепости являлась цитадель, обнесенная мощными, толщиной до 4 м, стенами из камня на известковом растворе. Здесь, в цитадели, находился основной узел оборонительного комплекса. От основания цитадели отходили стены внешнего оборонительного пояса крепости. Возле ворот, отделяющих цитадель от внешних оборонительных стен, находился донжон — главная башня крепости с помещениями для жилья, арсеналом и запасами продовольствия. Рядом с донжоном располагалось двухэтажное помещение кордегардии — военного караула. Гурзуфская крепость имела метательную артиллерию. Метательные механизмы представляли собой аркабалисты — крепостные самострелы, имеющие длину до 2-х метров. Это был деревянный станок с направляющей для снаряда, в передней части которого располагался большой лук. Снарядами для баллисты служили каменные ядра, диаметр которых доходил до 12 см. Дальность стрельбы из таких баллист доходила до 300 метров. Кроме ядер, камнеметные крепостные механизмы использовались также для стрельбы керамическими сосудами, наполненными мелкой галькой или горящей смолой. При раскопках Гурзуфской крепости были найдены значительные склады каменных ядер и множество небольшой круглой морской гальки. Эта галька служила снарядами для пращи. С приходом генуэзцев появилось огнестрельное оружие, и в крепостной стене были сооружены большие амбразуры для пушек.
Итак, с середины VI по конец XV в. Гурзуфская крепость на скале Дженевез-Кая была одним из наиболее мощных фортификационных сооружений на Южном берегу Крыма. Крепость сплотила вокруг себя все поселения Гурзуфской долины, контролировала перевал Гурзуфское седло (Гурбет-Дере-Богаз) и служила промежуточным пунктом каботажного плавания между Феодосией и Херсонесом.
Хотя Гурзуфская крепость в 1475 г. была разрушена, но еще довольно длительное время эти руины напоминали местным жителям о ее некогда былом могуществе. В XIX в. остатки крепости хорошо выделялись на фоне скалы Дженевез-Кая. Е. Л. Марков так описывает крепостные развалины в конце XIX в. «На самом пике утеса еще высится полуразрушившийся замок, и от него сбегают по неприступному обрыву обломки стен, башенок и лестниц. Это древняя Горзувита…»
Кроме поселения у скалы Дженевез-Кая, в средневековье на территории Гурзуфской долины существовал еще целый ряд поселений. Прежде всего, довольно крупное поселение (около сотни жилых домов) у юго-западного склона Аю-Дага, недалеко от мыса, выступающего в море. Возникло оно в VIII в., а разрушено в XV в., скорее всего при турецком нашествии. Толщина стен домов Аю-Дагского поселения достигала 1 м, что говорит о наличии в домах второго этажа. Там же обнаружены следы двух кузнечных мастерских, где изготовлялись железные якоря и металлические детали корабельной оснастки. Дома строили из местного бутового камня на глине. Защищала поселение стена толщиной около 3 м, игравшая в трудное время роль оборонительной. В хозяйстве преобладали морские промыслы. Значительные средневековые поселения обнаружены также в урочище Гугуш близ Ай-Даниля, на холме в бывшем имении «Суук-Су» (ныне это артековский лагерь «Лазурный») и на юго-восточном склоне горы Балготур. Найдены следы средневековых сооружений и на пути от Гурзуфа до перевала Гурбет-Дере-Богаз — на горе Кобоплу, где в VIII–IX вв. находилось небольшое дозорное укрепление, и на скале Красный камень в поселке Краснокаменка (укрепление Гелин-Кая). Небольшая крепость на Красном камне возникла примерно в XII в. и просуществовала до 1475 г. Особую роль она сыграла в конце XIV — в первой половине XV в., когда развернулась борьба между княжеством Феодоро и генуэзцами за контроль над Южным берегом Крыма. Тогда сложилась как бы двойная цепочка укреплений. Прибрежными укреплениями владели генуэзцы, а укреплениями, расположенными чуть выше (так называемыми исарами), владели феодориты. Крепость феодоритов Гелин-Кая противостояла генуэзской крепости на скале Дженевез-Кая и не давала возможности генуэзцам продвинуться в глубь территории княжества Феодоро. До наших дней на вершине Красного камня сохранились остатки боевой башни укрепления Гелин-Кая.
На этом можно было бы закончить рассказ об античном и средневековом Гурзуфе, но нельзя не упомянуть одно интересное событие. В 1472 году Гурзуф посетил известный русский путешественник — тверской купец Афанасий Никитин — первый европеец, совершивший путешествие в Индию. Когда путешественник возвращался из путешествия в Индию, его парусник в течение 5 дней укрывался от бури в Гурзуфской бухте. Об этом Афанасий Никитин написал в своем «Хождении за три моря».
Почти 300 лет — с 1475 по 1774 годы Гурзуф, как и весь южный Крым, входил в состав коронных владений турецких султанов. В то время Гурзуф, как и другие поселения южнобережья, был небольшой деревушкой.
Надо отметить, что вплоть до середины XIX в. Южный берег Крыма был очень мало заселен. В первую очередь это объясняется труднодоступностью этой части Крымского полуострова из-за отсутствия удобных дорог через горные перевалы. В античные и средневековые времена дороги через перевалы представляли собой труднопроходимые тропы, по которым едва продвигались небольшие повозки. К тому же на Южном берегу Крыма мало земли, пригодной для сельскохозяйственной обработки, ну а курортный отдых в средние века по понятным причинам был явлением абстрактным. К концу XVIII в. население Крыма составляло всего около 100 тысяч человек. Связано это с тем, что после присоединения Крыма к России в 1783 г. около 300 тыс. татар из Крыма добровольно эмигрировали в Турцию, а в 1778 г. по инициативе императрицы Екатерины II все христианское население Крыма, а в основном это были крымские греки, было переселено в Приазовье. Там они основали новые поселения, давая им привычные крымские названия. Так, греки из Гурзуфа основали деревню под названием Гурзуф. Этот населенный пункт существует и сейчас на юге Донецкой области. Надо сказать, что крымские греки, переселившиеся в Приазовье, составляли значительную часть населения Гурзуфа в XVI–XVIII вв. Об этом свидетельствует тот факт, что в ходе русско-турецкой войны 1768–1774 гг. турки летом 1774 г. высадили многочисленный десант в районе Алушты. Часть десанта направилась в сторону Ангарского перевала, где потерпела сокрушительное поражение от гренадеров под командованием Мусина-Пушкина. Другая часть десанта направилась вдоль побережья в сторону Ялты. Турки в Гурзуфе устроили массовую резню греков, казнив около 1.500 человек. Несчастных сбрасывали со скалы на горе Балготур в районе нынешнего пансионата «Геолог». После массовой казни и переселения оставшихся греков в Приазовье, Гурзуф практически обезлюдел. По свидетельству крымского исследователя П. Сумарокова, в начале XIX в. в Гурзуфе насчитывалось около 40 заселенных домов. В это время основную часть населения Гурзуфа составляли крымские татары.
После присоединения Крыма к Российской империи в 1783 году земли в районе Гурзуфа перешли в императорскую казну. В начале XIX века они были пожалованы герцогу Арману Эммануэлю де Ришелье, одному из основателей Одессы, бывшему тогда генерал-губернатором Новороссийского края. Герцог Ришелье в период с 1808 по 1811 годы построил в Гурзуфе дом. Это было каменное двухэтажное здание, в то время — наиболее монументальное здание в европейском стиле на Южном берегу Крыма.
Этот дом Ришелье с незначительными переделками сохранился до наших дней. Он находится на территории парка санатория «Пушкино» примерно в 100 м от моря. Именно в этом доме в 1820 году три недели прожил великий русский поэт А. С. Пушкин.
После смерти герцога Ришелье имение в Гурзуфе перешло к князю Михаилу Семеновичу Воронцову, который много сделал для развития Крыма и особенно южнобережья. В частности, по его инициативе были проложены новые дороги Симферополь-Алушта-Ялта (1825—1837 гг.) и Ялта-Севастополь (1845—1848 гг.). При строительстве дороги Алушта-Ялта по указанию Воронцова был проложен также спуск от нее до Гурзуфа.
В 1840 году М. С. Воронцов продал свое имение И. И. Фундуклею, который тогда был киевским губернатором. В отличие от Ришелье и Воронцова, И. И. Фундуклей проводил в Гурзуфе каждое лето (за исключением периода Крымской войны 1853—1856 годов). Большое внимание И. И. Фундуклей уделял развитию виноградарства в Гурзуфе. Им были завезены из Испании и Португалии лучшие сорта винограда и заложены обширные плантации виноградников. В 1847 году в Гурзуфе был построен большой винный подвал. В 1861 году был капитально отремонтирован дом, построенный Ришелье. И. И. Фундуклей много сделал для обустройства парка в гурзуфском имении, где при нем было посажено много экземпляров редких растений. В середине XIX века это был один из лучших парков на Южном берегу Крыма.
После смерти И. И. Фундуклея в конце 1878 года имение перешло к двум его племянницам — Врангель и Краснокутской, а в мае 1881 года его приобрел железнодорожный магнат Петр Ионович Губонин. К участку, купленному у Фундуклея, Губонин вскоре прибавил землю князя Барятинского в устье речки Авунда.
Именно П. И. Губонин положил начало развитию Гурзуфа как курорта. Со свойственной ему предприимчивостью, Губонин рьяно взялся за дело, в парке были построены семь гостиниц, ресторан, благоустроена набережная. Русло реки Авунда, протекающей по парку, было обложено камнем. Через реку проложены пешеходные мостики. В парке были установлены пять фонтанов, из которых до наших дней сохранилось два — фонтаны «Богиня Ночь» и «Рахиль». Сейчас в здании ресторана размещается столовая военного санатория.
Кроме обустройства имения и курорта, Губониным много было сделано и для самого Гурзуфа — построены электростанция, аптека, почтово-телеграфная станция, больница. Аптека, открытая в сентябре 1888 года, функционирует до сих пор. В разное время дачами здесь обзавелись многие, в том числе художник К. А. Коровин, А. П. Чехов.
После смерти имение Гурзуф перешло во владение сына Сергея Губонина. Вести дорогостоящее заведение оказалось не по силам потомку предпринимателя, и в 1902 году имение было приобретено «Акционерным обществом курорта Гурзуф». Курорт, переходя из одних рук в другие, зачах.
В январе 1921 года курорт был национализирован и передан в ведение крымского Курортного управления. В 1922 году здесь начало функционировать гурзуфское отделение крымской военно-курортной станции. Сейчас это — Гурзуфский военный санаторий.
В 1925 г. у подножия горы Аю-Даг появились первые брезентовые палатки пионерского лагеря «Артек». Решающим фактором при выборе места лагеря были чрезвычайно здоровый климат, богатая природа и живописная местность.
|
