|
Далее слева на склоне балки можно разглядеть остатки деревни Мариамполь, а затем, уже на подъеме к Чуфут-Кале, кое-где в зарослях будут видны окрашенные глинистой желтизной воронки. Это провалившиеся камеры склепов могильника, принадлежавшего местному населению VI-IX вв. и исследованному в 50-60-х гг. XX вв. археологом В. В. Кропоткиным. Погребальный инвентарь исследованных захоронений - пряжки, застежки, наборы металлических деталей поясов, кольца, перстни, серьги, браслеты, подвески, бусы. Все это позволяет судить о костюмах той далекой поры.
Капризная, непостоянная во все века мода дает возможность установить время существования того или иного характерного элемента одежды. Речь, конечно, идет о металлических ее частях, ибо ткани, как и кожа, подвержены быстрому распаду и доходят до наших дней лишь в редких случаях. Изучение одежды древнего населения освещает широкий круг исторических вопросов, не затронутых письменными источниками. Одежда выдает этническую принадлежность, свидетельствует о торговых и культурных связях. Художественная отделка украшений, например, орнамент, часто несущий символическое значение, имеет прямое отношение к духовной культуре людей, когда-то пользовавшихся этими вещами. Чей это могильник - городища Чуфут-Кале или селения Мариамполь, занимавшего в раннем средневековье ущелье и просуществовавшего до 1778 г.? Как увидим в дальнейшем, этот вопрос упирается в датировку городища, к которому стремится наш маршрут. Пока же по вещам, сопровождавшим погребения, можно сказать, что они принадлежали гото-аланскому миру, то есть тому населению, которое во 2-й половине I тысячелетия н. э. проживало в Крыму и на Северном Кавказе. Вплоть до XV в. в сочинениях современников встречаются сведения о существовании в Крыму аланов или асов. Арабский географ Абульфеда в 1321 г. прямо указал, что Кырк-Ор (Чуфут-Кале) находится в стране асов. Современными потомками аланов этнографы и лингвисты считают осетин. Хотелось бы обратить внимание на одну деталь. Среди находок в склепах встречались нательные кресты. Эти же знаки были высечены на некоторых плитах, которыми закрывали входы в склепы. Это очевидные признаки христианского населения.
Далее дорога выводит к расширению ущелья, где в него справа впадает небольшая балка. С этого места открывается незабываемая панорама строений угасшегого города, придвинутых к самому краю обрыва плато. Располагался город на мысовом плато, достигающем высоты над уровнем моря 540 м. С трех сторон плато ограничено высокими отвесными обрывами. Доступны для подъема восточная сторона мыса и часть его южного склона, в ряде мест прорезанного расселинами. Городище, имеющее общую площадь 38 га, делится на три части, отражающие различные периоды его существования: Бурунчак (в переводе с крымскотатарского - "носик", "мысок"), незастроенная часть городища; "Старый город" и "Новый город".
Теперь о времени и обстоятельствах появления этой крепости, о безопасности которой позаботились природа и человек. Согласно одному мнению, она возникла в VI в. (А.Л. Бертье-Делагард, М А. Тиханова, А.Л. Якобсон, В.В. Кропоткин, А.И. Айбабин, А.Г. Герцен, Ю.М. Могаричев. Согласно другому - в более позднее время: в IХ-Х вв. (А. В. Белый), X-XI вв. (Е.В. Веймарн), XI (В.Ф. Гайдукевич, Д.Л. Талис). Некоторые ученые склонны связывать с городищем поселение Фуллы, упоминаемое в письменных источниках VI-VIII вв., в XII-XIV вв. существовала Фулльская епархия. Разногласия объясняются несколькими причинами. Во-первых, скудностью письменных источников, освещающих ранний период истории поселения. Во-вторых, слабой археологической изученностью городища. В-третьих, незначительной мощностью культурного слоя, относящего к ранним этапам жизни поселения, что связано с неоднократными в прошлом очистками территории поселения от накопившейся земли и мусора.
|
|
Кроме того, следует учесть, что раннесредневековое поселение на плато могло быть малолюдным. Оно служило убежищем для жителей окрестных долин во время нападений степняков. Под защиту оборонительной стены, пересекавшей плато, и неприступных обрывов собирались люди со скотом и наиболее ценным имуществом. После исчезновения опасности плато вновь пустело до очередной степной грозы. По свидетельству упоминавшегося Абульфеды, именно так крепость использовалась вплоть до 1-й половины XIV в. В дальнейшем постоянное население в ней увеличивалось, жилая застройка разрасталась из века в век, велись строительные и ремонтные работы, накапливавшийся в результате мусор вместе с бытовыми отходами старались удалять, благо обрывы были близко. Поэтому строительные остатки, относящиеся к начальному периоду, сохранились в ничтожном количестве. Расцвет поселения приходится на XV в., когда сюда была перенесена ставка основателя независимого от Золотой Орды Крымского ханства Хаджи-Девлет-Гирея. С этого времени заметно нарастает объем археологического материала на поверхности плато.
Однако, так или иначе, но культурный слой Чуфут-Кале, особенно в его ранней части, действительно очень тонок. В связи с тем, что последние жители покинули Чуфут-Кале в XIX в. и многие жилые и культовые постройки позднейшего периода сохранились здесь неплохо, у посетителей может сложиться впечатление, что в археологическом отношении это городище исследовано лучше других "пещерных городов". Но это не так. Археологические исследования здесь еще далеки от завершения. Что же касается вопроса о времени основания крепости, то в свете уже накопленных данных предпочтительнее выглядит первая из приведенных версий.
Впервые в письменных источниках крепость упоминается в конце XIII в. (1298/99 г.). Под именем Кырк-Ор (Сорок замков) она названа в числе поселений на полуострове, подвергшихся нападению эмира Ногая в ходе междоусобной войны в Золотой Орде. Не исключено, что она же подразумевается в сочинении монаха Рубрука, проезжавшего через Восточный Крым в 1253 г. Он упоминает о неких сорока замках, расположенных между Судаком и Херсоном (Херсонесом). Возможно, что автор буквально истолковал перевод названия, сообщенного ему на незнакомом языке, скорее всего кипчакском (половецком). В 1321 г. арабский географ Абульфеда писал, что Кырк-Ор используется аланами как убежище на случай нападения врагов. В середине XIV в., в правление золотоордынского хана Джанибека, крепость была захвачена татарами, владетелями ее становятся беи (князья) Яшлавские. В 1363 г. кыркорский хан в союзе с манлопским (мангупским) и солгатским (крымским) правителями принял; участие в сражении с литовским князем Ольгердом. В период распада Золотой Орды (2-я половина XIV - начало XV в.) крепость служила резиденцией некоторых претендентов на ханский престол. Например, в конце 20-х гг. XV в. ею недолгое время владел Девлет-Берды, дядя первого крымского хана Хаджи-Девлет-Гирея. Именно этот хан перенес ставку из Солхата (современный Старый Крым) в Кырк-Ор. В период образования независимого от Золотой Орды Крымского ханства, с 30-х гг. XV в. и до начала XVI в., Кырк-Ор служил резиденцией его правителя. О росте города в это время свидетельствует ярлык (грамота) основателя ханства Хаджи-Гирея, упоминающая в 1459 г., кроме мусульманской и христианской общин, иудейскую (караимскую?), а позже, в ярлыке следующего хана Менгли-Гирея, упоминается еще армянская община. С 1454 г. существует монетный двор, выпускающий монету, на которой указывается название города.
В начале XVI в., в связи с изменением политической обстановки, ханская резиденция переносится сначала в Салачик (Староселье), а затем в Бахчисарай. Кырк-Ор сохраняет значение укрепленного убежища, в котором ханы укрывались во время внутренних распрей и внешних нападений. В конце XVI - начале XVII в. татары покидают крепость, в ней остаются караимы и армяне, а к середине XVII в. - только караимская община
С этого времени название "Кырк-Ор" сменяется на "Кале" (впервые упоминается в 1608 г.) и вскоре приобретает форму "Чуфут-Кале" (Иудейская крепость), укоренившуюся в XIX-ХХ вв. Кроме того, в XVII в. бытовало еще одно название - Джевхер-Кермен (Крепость драгоценностей); так называл ее упоминавшийся выше турецкий путешественник Эвлия Челеби.
Руины древнего города уже в XIX в. становятся местом прогулок любителей природы и истории. Чуфут-Кале посещали известные писатели и поэты: А.С. Грибоедов, Адам Мицкевич, В.А. Жуковский, Леся Украинка, М.М. Коцюбинский, А М. Горький, А.Н. Толстой, В.А. Луговской, Джеймс Олдридж, А.Г. Битов; художники И.Н. Крамской, И.Е. Репин, В.А. Серов, А.В. Куприн, Е.В. Нагаевская и другие.
|
|
После этой краткой исторической справки приглашаем пройти, а точнее, подняться в город. Если вы налегке, полны сил и спешите, можно воспользоваться тропкой, протоптанной туристами от торгового павильона. Если же торопиться нет нужды, лучше повторить маршрут древних обитателей города; он отмечен специальным экскурсионным указателем, занимает ненамного больше времени, но менее утомителен, чем "сокращенка". Вначале подъема по дну ущелья справа откроется выложенная тесаным камнем ниша бывшего фонтана. В последние века существования города это был главный источник водоснабжения.
Чуть дальше - полуразрушенная ограда с недавно реставрированным проемом ворот, ведущих к старому мусульманскому некрополю "Газы-Мансур". Далее дорога идет под сенью деревьев по дну ущелья. Приблизительно через 5-7 минут ходьбы нужно круто свернуть налево по хорошо нахоженной тропе - начинается подъем по склону горы. На этом пути есть возможность пройти по камням дороги, по которой когда-то постукивали копыта лошадей и ослов, поднимавших нелегкую поклажу к жилищам своих хозяев или рядам шумного базара, располагавшегося перед восточными воротами крепости Биюк-Капу (Большие ворота).
Кстати, именно к тем воротам и подводила главная дорога, по которой могли продвигаться арбы, влекомые медлительными, но надежными на горных дорогах быками. Это был более протяженный, но зато и более пологий путь, пригодный для повозок. Огромные скрипящие колеса протерли в скале колеи, которые углублялись действием снеговых и ливневых вод, устремлявшихся в как будто нарочно приготовленные для них русла. Вспомните об этой дружной и методичной работе человека и стихии, когда пройдете по дороге, ведущей к восточным городским воротам, метко именующейся "дорогой тысячелетия".
Наш путь будет более кратким, с крутым подъемом, по которому ныне пролегает экскурсионный маршрут. В Средневековье он был не главным и подводил к воротам Кичик-Капу (Малые ворота), иногда еще именующимся "Потайными". Для облегчения подъема дорога проложена по склону зигзагообразно, серпантином. По ней в Чуфут-Кале поднимались пешеходы и вьючные животные, на которых в особых бочках доставляли воду.
Последний марш дороги, круто повернув, подводит к двустворчатым воротам. Их дубовые полотнища обиты полосами кованого железа. За воротами дорога проходит по узкому коридору, левая сторона которого образована подрубленной скалой, правая - тыльной частью оборонительной стены с заложенными бойницами. На площадке за воротами можно отдышаться и оглядеться. Вы в царстве камня. В крутом скальном откосе зияют широко раскрытые зевы пещер. Здесь еще раз нужно напомнить, что название "пещерные города" условное. Для жилья горожане строили вполне удобные, отвечающие природным условиям горной местности, наземные дома. Развалинами их покрыта вся территория города, а две жилые усадьбы сохранились почти целиком.
О назначении многоярусных пещерных помещений у Южных ворот высказывались различные мнения. Долгое время экскурсантам рассказывали, что до строительства здесь крепостной стены они служили для оборонительных целей, были своеобразными дотами, из которых защитники обстреливали наседающего противника, а когда он занимал нижние пещеры, то обороняющиеся через люки поднимались в помещения верхнего яруса и продолжали бой. Такая схема организации обороны совершенно не соответствует реальным возможностям средневекового метательного оружия (лука, пращи), не говоря уже о применении самого эффективного в таких условиях средства поражения, как ручное метание камней с господствующей высоты. Сам характер пещер, с их широко раскрытыми входами, без признаков боевых амбразур, противоречит данной версии. Они не похожи на боевые казематы Мангупа, Эски-Кермена, да и того же Чуфут-Кале. Многоярусные искусственные пещеры у Южных ворот - это помещения в основном хозяйственного назначения, хранилища инвентаря и запасов продовольствия. Некоторые из них могли использоваться и как укрытия для привратной стражи.
Еще 30 лет назад М.Я Чореф (заведующий отделом "пещерных городов" Бахчисарайского государственного историко-археологического заповедника) установил, что древняя оборонительная стена находилась на краю скального склона, выше пещерного комплекса. Там же на повороте дороги, проходившей, как и сейчас, по низу извилистой расселины, были устроены ворота, от которых сохранились только вырубные пазы. Таким образом, пещеры располагались перед стеной, за пределами крепости, у дороги, ведущей к воротам. Назначение их было сугубо мирное. Ряд признаков - каменные пристенные скамьи, ниши, гробницы - указывают на то, что это, скорее всего, был христианский пещерный монастырь. После захвата крепости татарами в середине XIV в. он прекратил существование и, вполне вероятно, был перенесен в другое место - к устью ущелья, дав начало Успенскому монастырю. Новая оборонительная стена с ружейными амбразурами перерезала заброшенный пещерный комплекс. Пещеры, оказавшиеся за ней, стали использоваться для жилья и хозяйственных нужд. О том, что в них обитали беднейшие члены караимской общины, свидетельствует Эвлия Челеби. Нижние же пещеры, среди которых есть и помещения церковного характера, использовались как временные загоны для скота.
От южного участка обороны поднимаемся по левому ответвлению вырубленной в скале тропинки к началу так называемой Средней улицы на западной окраине древнейшей части города. От незастроенной территории мыса Бурунчак улица и вся территория Старого города отгораживались невысокой стеной, не позволявшей козам и овцам, которые паслись там, разбредаться по городу.
По сторонам Средней улицы тянутся полуразрушенные ограды усадеб XVII-XIX вв. Естественно возникающее предположение, что на этом месте находились и более древние постройки, не подтверждается пока результатами археологических раскопок. Дома на Чуфут-Кале были, как правило, двухэтажные, стояли почти вплотную друг к другу, что объясняется небольшой площадью города (около 18 га). Остальную часть плато использовали под огороды и пастбища. Дворики усадеб городища маленькие, тесные. Их окружали различные надворные постройки. Средняя улица заканчивается на площади у крепостных ворот, перекрытых аркой. Они именуются Орта-Капу (Средние ворота). На эту же площадь выходят две другие продольные улицы старого города - Бурунчакская и Кенасская. Названия улиц условны. Как они именовались при жизни поселения, неизвестно. Соединялись улицы узкими переулками, по которым с трудом мог проехать всадник.
На привратной площади сосредоточены архитектурные памятники, отражающие различные этапы истории Чуфут-Кале. Самый древний из них - оборонительная стена. Она пересекала мыс с севера на юг, обеспечивая защиту территории всего плато, окаймленного с трех сторон неприступными обрывами. Конструкция стены характерна для раннесредневековой фортификации, развивавшейся на базе греко-римских строительных традиций. Стена трехслойная: лицевая и тыльная ее стороны выложены из правильных, хорошо обтесанных блоков, а внутри между панцирями заложен ломаный необработанный камень, скрепленный известковым раствором. Особенно тщательно велась кладка лицевой стороны. Она должна была быть не только очень прочной, но, кроме того, производить на тех, кто приближался к воротам, впечатление благоденствия и неприступности крепости.
Особенно ответственное место любой крепости - ворота. В период осады они становились, как правило, главным объектом штурма, поэтому их защита продумывалась особенно тщательно. Ворота средней оборонительной стены (Орта-Капу) сохранили арочное перекрытие. Они были двустворчатыми, и их дубовые полотнища запирали тяжелым засовом, который заводился в специальный паз, хорошо сохранившийся до наших дней. Справа от входа находился выступ оборонительной стены, с которого защитники крепости поражали неприятельских воинов в незащищенный щитом правый бок. Если ожидалась осада, воротный проем с тыльной стороны обычно забивался камнем. Отрезок кладки стены левее ворот (если стоять лицом к внешней части оборонительной стены) заметно отличается и цветом и характером камней, указывающих на серьезный ремонт значительной части этого участка. Предполагалось, что именно здесь, не рискнув пробиваться через хорошо подготовленные и защищенные ворота, в 1299 г. прорвалось войско эмира Ногая. Однако убедительных доказательств захвата крепости татарами нет. Вполне вероятно, что сведения источников, сообщающие об "ограблении Кырк-Ора" ордой Ногая, нужно понимать только как разорение области, центром которой являлась твердыня на плато Чуфут-Кале. Ремонт же этого участка стены потребовался гораздо позже, когда она восстанавливалась уже как архитектурный памятник, а не боевое сооружение.
Участок городских ворот преподнес сюрприз археологам, проводившим здесь раскопки в 1958 г. Оказывается, через проем вороту северной стены проходила нитка водопровода, составленная из керамических гончарных труб. Это открытие породило в свое время гипотезу, объясняющую загадку водоснабжения раннесредневековой крепости. Предполагалось, что вода поступала по этим трубам из источников, находившихся за пределами поселения на положенной выше части плато. Это мнение фигурирует во многих популярных краеведческих изданиях. Однако дальнейшие исследования не подтвердили ее. Открытый трубопровод служил для сброса дождевой и снегов воды. Скорее всего, "Старому городу" питьевую воду давал колодец в районе Южных ворот перед стеной Пенджере-Исар (Стена с окном), о существовании которого есть указания в литературе XIX в. К середине XVII в. он уже не функционировал. Эвлия Челеби писал о нем как о цистернах, построенных в древние времена, но теперь вышедших из употребления.
В "Новом городе", вероятно, после того, как была сооружена восточная оборонительная стена (не ранее XVI в.), был пробит колодец, вертикальный ствол которого связывал поверхность плато с пещерой у подножия обрыва; в ней был источник, вода которого заполняла обширный бассейн. Вход в пещеру был закрыт стеной. Воду доставали бадьей при помощи ворота с глубины более 10 м. Отсюда, вероятно, и название колодца "Копка-Кую", то есть "колодец-ведро". Однако служил он относительно недолго, так как уже в XVII в., по сообщениям очевидцев, воду доставляли в город в бочках, навьюченных на лошадей и ослов. А брали ее, как уже говорилось, из источника Газы-Мансур на противоположном склоне долины. Сейчас в целях безопасности посетителей горло колодца закрыто решеткой.
Дефицит воды заставлял жителей бережно ее собирать и сохранять в пифосах, цистернах и бассейнах. На территории города можно увидеть многочисленные желоба, по которым дождевая и талая вода сливалась в резервуары. Наиболее известный из них расположен недалеко от ворот Орта-Капу, он прикрыт каменным срубом, рядом с ним - каменное корыто, из которого поили скот.
Древняя оборонительная стена, достигавшая 5-метровой толщины, служила главным защитным рубежом города до конца XIV в. К середине XV в. ставка хана Хаджи-Гирея, при котором крымские владений татар обособились от ослабевшей Золотой Орды, была перенесена в Кырк-Ор. Мусульманское же население появилось в крепости значительно раньше, о чем свидетельствуют руины мечети, возведенной на предвратной площади в первой половине XIV в., вероятно вскоре после того, как крепость перешла от алан-асов к золотоордынцам. При Хаджи-Гирее в 1455 г., мечеть была существенно перестроена. Вероятно, в этот же период начинается реконструкции оборонительной системы, не отвечавшей новой эпохе в развитии фортификации, связанной с распространением огнестрельного оружия.
Напротив мечети высится восьмигранный в плане мавзолей под шатровой черепичной крышей. На его портале искусно вырезана арабоязычная надпись, издали напоминающая причудливый орнамент. К приезду в Крым русского царя Александра III памятник подвергли "реставрации", соскоблили многие ранние резные орнаменты, перестроили фасад. Гробница эта предназначалась для дочери хана Тохтамыша Джанике-ханым, скончавшейся в 1437 г. Проводившаяся в 1940 г. расчистка склепа показала, что он неоднократно подвергался разорению, и поэтому никаких захоронений в нем не обнаружено. С именем Джанике-ханым связан ряд легенд и преданий, но очевидно, что она сыграла важную роль в ранней истории Крымского ханства, о чем можно судить по тому, что в надписи на мавзолее она названа "великой государыней". Плита с этой надписью хранится в Бахчисарайском музее.
Севернее мавзолея плато круто обрывается вниз. Отсюда, с высоты, открывается панорама долины Ашлама-Дере, освоенной человеком с давних времен. На дне ее открыто раннее таврское поселение, простиравшееся в длину на 300 м. При его раскопках найдены каменные орудия труда и лепная керамика 1-й половины I тысячелетия до н.э. В Средние века в этой долине занимались земледелием. Обрывистые скалы, тесно обступившие ее со всех сторон, хранят в своих естественных и искусственных гротах и пещерах следы пребывания человека, начиная с эпохи бронзы и кончая поздним Средневековьем.
Панораму урочища венчает Главная гряда Крымских гор. Особенно хорошо она видна во вторую половину дня при ясной погоде, когда воздух настолько чист, что зрительно как бы приближает ее главные вершины: Роман-Кош, Кемаль-Эгерек, Чатыр-Даг.
Полюбовавшись открывшейся картиной, пройдем вдоль обрыва по тропинке мимо полуразрушенного северного фланга Средней стены, где когда-то была калитка, предназначавшаяся для вылазок защитников против неприятеля, штурмовавшего главные ворота. Участок перед этой частью оборонительной стены был раскопан во 2-й половине 1950-х гг. экспедицией Института археологии АН СССР под руководством Е. В. Веймарна. Было установлено, что для защиты от тарана, самого страшного врага древних укреплений (до изобретения огнестрельного оружия) перед стеной в толще скалы был пробит ров глубиной до 2 м. У северной оконечности стены он дополнялся еще двумя короткими рвами, которые увеличивали трудности для противника и в то же время обеспечивали осажденным возможность внезапных вылазок.
Как показали раскопки, главный ров, заканчивавшийся напротив ворот Орта-Капу, был засыпан, когда стена утратила свое военное значение. Произошло это после постройки новой оборонительной стены, которая прикрывала сложившийся в XIV-XV вв торгово-ремесленный посад, населенный в основном караимами. Она вдвое увеличила территорию городской застройки. Древняя стена стала теперь "Орта" - "средней" и отделяла "Старый" город от "Нового". К ней стали пристраивать жилые дома, о чем свидетельствуют прорубленные в лицевом панцире пазы, предназначавшиеся для врезки краев крыш. Предполагают, что у ее ворот располагался ханский монетный двор.
Поздняя застройка скрыла под собою сложную систему оборонительных рвов. В них ломали камень и высекали пещеры. Во внешнем рве у северного фланга средней стены расположен ступенчатый спуск. Этот спуск начинается у самого края обрыва и ведет в самые большие по объему из известных на Чуфут-Кале внутрискальные сооружения, состоящие почти из 200 искусственных пещер. Расположенные в два яруса, эти гигантские подземные залы нередко называют судилищем и тюрьмой. Однако действительность была куда прозаичнее. На самом деле здесь находилась богатая караимская усадьба, под которой в XVII в. были сооружены действительно огромные по объему подвальные помещения для хранения продовольствия и различного инвентаря.
Из письменных источников известно, что в Чуфут-Кале действительно находился тюремный каземат, в котором ханы держали знатных пленников в надежде получить за них большой выкуп. В конце XV в. здесь был заточен литовский посол Лез, в середине XVII в. - польский гетман Потоцкий. Томились в застенках Чуфут-Кале и русские послы, видные политические деятели - любимец Ивана Грозного Василий Грязной, а также Василий Айтемиров и князь Ромодановский, посланные в конце XVII в. в Крым для заключения мирного договора. С 1660 по 1681 гг. здесь находился в заточении русский воевода В. Б. Шереметьев, плененный на Волыни. Только через 11 месяцев начались переговоры о выкупе. Четыре хана успели смениться за время заточения воеводы, и каждый предъявлял свои трудные для выполнения требования. Наконец, будучи уже ослепшим, тяжелобольным стариком, Шереметьев был выкуплен родственниками и через полгода умер.
Посетивший Чуфут-Кале в 1666 г. турецкий путешественник Эвлия Челеби, бывший очевидцем сражения, в котором был пленен воевода, и видевший его в заключении, писал: "Нет в мире подобной тюрьмы, как эта адская темница. Из тюрьмы этой Чуфут-Кале освободиться никак невозможно, разве выйдешь из нее в гробу. Вот какая это тюрьма - адская темница".
Где же находилось это зловещее сооружение? Скорее всего, на ныне редко посещаемой экскурсантами северной окраине Нового города, между Средней и Восточной оборонительными стенами, у обрыва, в нижнем ярусе двухэтажного пещерного комплекса. Выбраться оттуда самостоятельно действительно было невозможно, так как из верхнего сторожевого помещения вниз вел только люк, закрывавшийся деревянной крышкой. Через него в случае необходимости к заключенным спускалась деревянная или веревочная лестница.
В Новом городе интерес представляет жилая усадьба XIX в., находящаяся близ ворот Орта-Капу. Она дает яркое представление о конструкции домов жителей города, кстати, типичных и для других поселений горного Крыма. Дома были обычно двухэтажные, с балкончиками и окнами, выходившими во двор. Верхний этаж, куда со двора вела лестница, предназначался для жилья, а нижний - для хранения хозяйственного инвентаря и припасов. Стены жилищ, как правило, возводили из тесаного камня, на глине. Верхний этаж был деревянным или глинобитным в сочетании с деревом. Двускатные или односкатные крыши покрывались черепицей местного производства. Для отопления служили очаги и жаровни, устроенные в земляных полах помещений, в некоторых домах были печи. Для хранения пищевых припасов и воды под домами в скале вырубались подвалы. Во дворе строили сарайчики и навесы для скота. Все эти сооружения огораживались высоким каменным забором с небольшими калитками.
Сохранившаяся усадьба принадлежала караимскому просветителю А.С. Фирковичу (1787-1874), известному собирателю и знатоку древних рукописей и надгробных надписей Средневековья. Собранная им уникальная коллекция еврейских и арабских манускриптов хранится в настоящее время в Санкт-Петербурге, в Российской публичной библиотеке. В усадьбе недавно открыта выставка, посвященная культуре и быту крымских караимов.
От усадьбы А.С. Фирковича улица Нового города ведет к воротам Восточной крепостной стены, именующимся Биюк-Капу (Большие ворота). Они находятся в высокой прямоугольной башне, обновленной в недавнем прошлом реставрационными работами. Над воротами снаружи вделана мраморная плита с двумя знаками-тамгами, смысл которых до сих пор не разгадан. Как и у Южных ворот, лицевая сторона полотнищ здесь обшита железом. При ветре их петли издают слабый скрип, напоминающий о том далеком времени, когда дважды в сутки - утром и вечером - с пронзительным скрежетом смыкались и размыкались створки ворот. Восточная стена длиной 128 м была сложена из камней различной величины, в технике иной, чем Средняя стена. Она носит признаки влияния распространения огнестрельного оружия. Свидетельство тому - типичные ружейные бойницы в ее бруствере. Слева от ворот в бруствере можно разглядеть заложенную камнем амбразуру для артиллерийского орудия, деталь редкую для средневековых крепостей Крыма. Существует версия, опирающаяся на не вполне достоверные эпиграфические памятники, что Восточная стена была построена в конце XIV - начале XV в. для защиты новой части города, заселенной караимами. Однако археологические исследования позволяют отнести ее появление к XVI в., когда крепость была покинута татарами и торгово-ремесленный посад, ранее не защищенный, был включен в территорию крепости.
С наружной стороны Восточной стены проходит двойной ров, высеченный в скале. По внешнему, наиболее глубокому рву шла дорога, по которой можно было спуститься в долину Ашлама-Дере. Главный же путь вел от ворот к караимскому кладбищу, расположенному в так называемой Иосафатовой долине, а оттуда сворачивал на Бахчисарай.
Перед стеной, слева от дороги, находится большой водосборный бассейн, вырубленный в скале для хозяйственных нужд. Площадь перед восточными воротами и в более поздний период существования города служила для размещения купеческих караванов, стоянка которых нередко превращалась в многолюдный и шумный базар. Левее на пригорке стояла ветряная мельница, обслуживавшая население города и близлежащих деревень.
Ворота Биюк-Капу обычно закрыты, поэтому для осмотра расположенных за ними памятников, скорее всего, придется вернуться к Южным (Малым, Тайным) воротам, выйти через них и следовать налево по тропе под обрывом плато. По пути можно заглянуть в пещеру с водосборным бассейном, в потолке которой зияет круглое отверстие колодца Копка-Кую. Далее тропа проходит под фланговым завершением Восточной стены, выполненным в виде декоративной полукруглой башни, и, резко поднимаясь вверх, выводит к воротам Биюк-Капу.
Отсюда можно пройти и к кладбищу в Иосафатовой долине. Здесь сохранились несколько тысяч надгробий с эпитафиями на древнееврейском языке, которым караимы пользовались в религиозной жизни. Эпитафии на некоторых из этих памятников имеют весьма древние даты, соответствующие I тысячелетию н. э. Однако специалисты в области восточной эпиграфики скептически относятся к их подлинности. Достоверными считаются надписи, датированные не ранее XV в. Вопрос об авторах подделок остается открытым. Вряд ли можно согласиться с однозначным обвинением на этот счет в адрес А.С. Фирковича. Несмотря на эту проблему, кладбище является и ценнейшим историко-археологическим комплексом, и религиозной святыней восточноевропейских караимов, число которых в настоящее время не превышает полутысячи.
Возвращаясь к Южным воротам по Кенасской улице Старого города, в дворике, отгороженном каменным забором, можно осмотреть два караимских молитвенных дома - кенасы. Здание напротив входа, украшенное аркадой из хорошо отесанных и подогнанных камней, предположительно датируется XIV в., хотя по архитектурным признакам оно относится ко времени не ранее XVII в. Другое здание, справа, более скромное, появилось позже, в конце XVIII в. Вероятно, оно возведено караимами из общины Мангупа, переселившимися в это время на Чуфут-Кале.
Кенасы обычно имеют три отделения, первое предназначалось для священнослужителей, второе (среднее) - для прихожан-мужчин. В третьем отделении при входе на стульях и скамьях, обитых войлоком и обтянутых телячьей кожей, сидели старики и скорбящие об умерших родственниках. Над этой частью кенасы находился балкончик, на который по особой, ведущей из другого дворика лестнице могли подняться женщины и, незамеченные снизу, присутствовать на богослужении.
В кенасу входили без обуви, оставляя ее на террасе. Пол большого зала был покрыт коврами. На потолке подвешивались люстры, до наших дней сохранились лишь кольца для их крепления. В стены зала вмонтированы кувшины, служившие голосниками-резонаторами, улучшавшими акустику помещения. На боковых полках и в шкафчиках хранились молитвенники и утварь для религиозных церемоний.
Недалеко от кенас находилась первая на Крымском полуострове типография, основанная караимами в 1731 г. Точное ее местонахождение неизвестно. Печатались в основном книги религиозного содержания. В 1805 г. эта типография была переведена в Евпаторию.
Хорошая сохранность кенас и других архитектурных сооружений наводит на мысль о том, что Чуфут-Кале позднее других "пещерных городов" был покинут жителями. Это действительно так. Еще в 1794 г. академик П.С. Паллас отмечал, что в городе было около 200 домов и в них проживало около 1200 человек. К середине XIX в. город почти полностью опустел. Основная причина - отсутствие на плато питьевой воды и недостаток пригодных для обработки участков земли. Кроме того, после включения Крыма в состав России в 1783 г. с караимов был снят запрет на жительство в Бахчисарае, где ранее они могли только держать торговые лавки и находиться до захода солнца, а на ночь должны были возвращаться в Чуфут-Кале. Обитатели Чуфут-Кале в большинстве своем переселились в Бахчисарай и в приморские города - Евпаторию и Феодосию, продолжив традиционные занятия ремеслом и торговлей. В Евпаторию в начале XIX в. были переведены караимское духовное правление и типография. Опустевший город становится одной из главных достопримечательностей ближайших окрестностей Бахчисарая, привлекая к себе многочисленных путешественников, в том числе и венценосных. Начиная с Екатерины II здесь побывали все русские самодержцы, за исключением Павла I. Для приема членов царствующей фамилии рядом с усадьбой А.С. Фирковича в 1896 г. караимское общество воздвигло дворец, к сожалению снесенный в 1930 г. Ныне от него сохранилась лишь цокольная часть, под которой находятся обширные пещерные помещения.
Покинув Чуфут-Кале, можно отправиться в долину реки Качи. Можно воспользоваться маршрутным такси, следующим от бахчисарайской автостанции в направлении села Верхоречье или проехать в том же направлении на своем транспорте. Там, где река прорывается через живописное ущелье во Внутренней гряде, нас вновь ожидает встреча с "пещерным городом", и не с одним. Первым на пути по левую сторону у села Баштановка будет Качи-Кальон, за ним, напротив села Машино - оконечность мыса с городищем Кыз-Кермен, и между селами Машино и Кудрино вдали маячит усеченная пирамида Тепе-Кермена.
(По материалам книги Герцена А.Г. "Пещерные города Крыма")
|
