В Крыму существовало немало пещерных монастырей: Качи-Кальон (Святой Анастасии), Чилтер-Коба, Шулдан, Чилтер-Мармара, несколько монастырских комплексов известно в Инкермане, в пределах Мангупа и Эски-Кермена. Менее значительные по размерам и архитектурному убранству монастыри единичными пещерными сооружениями известны близ Балаклавы и в окрестностях Судака.
С конца XX в. в литературе укрепилась гипотеза о возникновении этих поселений в результате массовой эмиграции из Византии монахов-иконопочитателей, которые спасались в VIII-IХ вв. от иконоборцев. Основанием такого вывода послужили смутные сведения в одном из памятников церковной византийской литературы - "Житии Стефана Нового", в котором этот святой, канонизированный как апологет иконопочитания, указывает своим сторонникам районы, где они могли бы спастись от преследований. В том числе, он называет и "Готию низменную", в которой ряд исследователей усматривает территорию в Крыму, населенную готами, то есть Юго-Западное нагорье и Южный берег. Однако есть серьезные основания усомниться в такой трактовке. Во-первых, архитектурные особенности крымских пещерных монастырей не позволяют считать их создателей византийскими монахами. Это проявляется, например, в планировочных решениях: ранние монастыри были общежитийными, в них имелись общие спальни, однако в Таврике преобладают индивидуальные кельи, что более соответствует особенностям монастырского устройства более позднего времени (после X в.). Во-вторых, по своим ландшафтным особенностям область распространения пещерных монастырей в Крыму никак не подходит под определение "низменная".
|
|
Тем более что известна еще одна область под названием Готия, действительно низменная. Располагалась она в долине Дуная. О том, что именно она подразумевалась в упомянутом житии, писал в начале XX в. авторитетный знаток крымской истории и археологии А.Л. Бертье-Делагард. Однако тогда, как, впрочем, и ныне, слишком велико было увлечение внешне привлекательной стройностью крымской гипотезы, соблазнявшей возможностью разом объяснить появление на полуострове столь ярких памятников христианства, как пещерные монастыри. В-третьих, повод для сомнений дают другие, более многочисленные свидетельства византийских источников, в том числе и жития святых, рисующих Таврику отнюдь не оплотом иконопочитания, а наоборот, идущей в курсе официальной иконоборческой политики. В совокупности источники дают представление о том, что в целом христианство в глубинных районах полуострова за пределами византийского Херсона не пустило еще глубоких корней, в среде местного населения по-прежнему были популярны языческие культы. Усиливалась конкуренция и со стороны иудаизма, принятого в VIII-IX вв. в качестве государственной религии верхушкой Хазарского каганата. В-четвертых, археологические материалы, добытые" правда, при еще весьма ограниченных исследованиях пещерных монастырей, не подтверждают столь раннюю дату их основания. Они с большей определение указывают на более позднее время, не ранее XII в., к которому без натяжек можно отнести появление наиболее ранних пещерных храмов и, соответственно, монастырей. Не исключено, конечно что существовали и более ранние отдельные уединенные монашеские пещерные жилища-скиты в глухих труднодоступных уголках горного Крыма, но расцвет впечатляющих внутрискальных архитектурных ансамблей приходится, как показывают данные новейших исследований, на XIV-XV вв. - время существования в Юго-Западной Таврике православного княжества Феодоро. После турецкого завоевания большинство монастырей прекратило свое существование, одним из немногих выживших был Успенский.
Легенды о его происхождении существовали уже в XVII в. Одна из них рассказывает об ужасном змее, пожиравшем в здешних местах людей и животных. Местные обратились с молитвой о заступничестве к Пресвятой Богородице. И вот однажды они увидели высоко в скале горящую свечу, вырубили к этому месту ступени и обнаружили там образ Богоматери, а недалеко лежал мертвый змей.
Другая легенда обретения образа, так же чудесно появившегося на скале, связана с пастухом местного князя, Михаилом, сообщившем о чуде своему хозяину. Тот пожелал обрести икону, но она каждый раз возвращалась на скалу, что, наконец, заставило понять: именно в этом месте должен быть сооружен храм, а поскольку первое явление иконы состоялось в праздник Успения Богородицы (15 августа по ст. ст.), то и храм был посвящен ему.
Еще одна легенда связывает с монастырем успех первого крымского хана, основателя правящей династии, Хаджи-Гирея в борьбе со своими соперниками. Хан обратился за помощью к Богородице и в благодарность за оказанную помощь поставил перед ее иконой толстую восковую свечу, воск для которой был куплен ценой продажи двух лучших коней. Наследники хана продолжили эту традицию. Возможно, в этой легенде, содержащей некоторые реальные исторические ориентиры, отражена поддержка местным христианским населением усилий Хаджи-Гирея в борьбе за независимость Крымского улуса от ослабевшей Золотой Орды, завершившейся в 40-х гг. XV в. созданием независимого ханства. Ставка его правителя более полувека находилась в крепости Кырк-ОР (Чуфут -Кале), то есть напротив монастыря, на плато, обрыв которого образует противоположный склон ущелья Марии. Не исключено, что именно там следует искать истоки Успенской обители. Возможно остатки христианского пещерного комплекса в районе Южных ворот Чуфут-Кале, прекратившего существование после захвата крепости татарами в середине XIV в., и есть первоначальный монастырь, перенесенный в начале XV в. на новое место в низовье ущелья.
К концу XV в. Успенский монастырь стал резиденцией митрополита, центром православия в Крыму. Он упоминается в "Книге Большого Чертежа" (XVI в.) и в других документах и сочинениях XVI-XVII вв. С целью закрепить влияние на местное христианское население русское правительство поддерживало монастырь материально, русские послы к крымскому хану непременно посещали скит. Со своей стороны в трудные времена монастырь обращался за помощью к московскому царю. Так, например, в 1596 г. в Москву был послан за "милостыней" инок Пасхалий.
Важную роль монастырь сыграл в 1778 г. при переселении христиан с полуострова в Северное Приазовье. Организацию "исхода" довольно быстро осуществил А. В. Суворов, а центром его идеологической подготовки был Успенский монастырь, акция осуществлялась при активном участии последнего готского митрополита Игнатия. Боле 30 тыс. христиан было вывезено из Крыма на северный берег Азовского моря. Именно выходцы из ущелья Марьям-Дере основали на его берегах наиболее значительное поселение, превратившееся в город Мариуполь, сохранивший в своем названии память о родине основателей. В Мариуполь же была перенесена самая почитаемая в Крыму икона Богоматери, ранее находившаяся в главном храме Успенского монастыря. Она погибла во время Второй мировой войны.
Следы изначального Мариамполя сохранились до наших дней. Кое-где на поверхности земли по юго-западному склону ущелья еще видны остатки разрушенных наземных строений, а в скале - каменные лесенки, подрубки для деревянных конструкций и пещеры хозяйственного назначения, растут одичавшие фруктовые деревья.
После выселения христиан монастырь опустел. Его строения стали постепенно приходить в негодность. Французский путешественник Жильбер Ромм, посетивший полуостров в 1786 г. застал здесь только одного монаха, а к концу века монастырь и вовсе обезлюдел. Запустение продолжалось до середины XIX в., когда началась реставрация христианских святынь для привлечения в Крым нового православного населения. Этому способствовала докладная записка архиепископа Херсонского и Таврического Иннокентия в Синод "О восстановлении древних святых мест по горам Крымским".
Кроме прочего, в записке указывалось на "благотворное действие веры христианской на окрестное население". Иннокентий учел этнокультурные особенности части мусульман полуострова, "кои в южной части Крыма, как известно, почти все были некогда христианами и доселе не утратили совершенно памяти о прежней вере своей, выражая это повременными стечениями к местам, освященным верою христианской". Наряду с другими крымскими христианскими святынями уделялось внимание и Успенскому монастырю, пребывавшему к тому времени в руинах. 15 августа 1850 г., в день престольного праздника Успения, состоялось торжественное открытие Успенского скита. Во второй половине XIX в. на его территории возводятся три церкви, вырубаются новые скальные кельи для монахов и заново оборудуются старые. Над окнами пещерного храма на головокружительной высоте засияли выписанные свежими красками фигуры святых. В конце столетия в монастыре проживало до 30 монахов. Число храмов достигло пяти. Самый древний из них, пещерный храм Успения Богоматери, венчал монастырский ансамбль, он находился почти на половине высоты отвесного скального обрыва ущелья. Другая пещерная церковь Святого Марка была освещена в 1859 г. На площадке под скальным навесом в 1857 г. была возведена церковь святых Константина и Елены. На противоположной стороне ущелья высился храм Георгия Победоносца (1875 г.). И, наконец, на нижней площадке, у дороги, ведущей в Чуфут-Кале, в 1896 г. появился храм святого Иннокентия Иркутского, заложенный в память инициатора восстановления православных святынь Крыма, архиепископа Иннокентия.
После Гражданской войны монастырь был объявлен гнездом заговора против советской власти; отряд бахчисарайских красногвардейцев под командованием С.С.Мануйлова в 1922 г. "разгромил контрреволюционеров". Успенский скит был закрыт, большую часть его построек разобрали на камни, остатки превратились в место паломничества многочисленных туристов, желавших ознакомиться с историей Крыма в неофициальной ее трактовке. Во время Первой обороны Севастополя 1854-1855 гг и в апреле-мае 1944 г. в монастырской гостинице размещался госпиталь.
В 1992 г. монастырь был возвращен верующим. Были произдены большие ремонтные и строительные работы. Пристроенные к скале стены с оконными переплетами прикрыли гроты в подножие обрыва, придававшие ранее остаткам монастыря облик истинно пещерной пустыни - образ, ставший знакомым и привычным уже не одному поколению экскурсантов советского времен. К сожалению, архитектурно-археологических исследований на его территории за время паузы в жизни обители, длившейся 70 лет, так и не было проведено, а с возобновлением деятельности монастыря эта возможность исчезла и вовсе. Поэтому стародавняя история Панагии, так еще именовался монастырь в XIX - начале XX вв., по-прежнему хранит немало загадок. И одна из главных - время и обстоятельства его основания.
(По материалам книги Герцена А.Г. "Пещерные города Крыма")
|
