Среди знаменитых российских фамилий род Паниных занимает заметное место. Специальный фонд Паниных в Государственной библиотеке им. В. И. Ленина хранит редкие свидетельства истории этого дворянского рода.
В семье Паниных сохранилось предание, что род их вышел в "Московию" в XV веке из Италии, из города Лукка близ Флоренции. Впервые русские источники упоминают о Паниных в XVI веке, когда в 1530 году в бою во время Казанского похода погиб Василий Панин.
Уже во время царствования Михаила Федоровича Панины занимали высокие должности - воевод, думных дворян, стольников, а с царствования Петра Великого - губернаторов, сенаторов, генералов и министров. При Екатерине II им было пожаловано графское достоинство.
Среди Паниных, пожалуй, более других известен Никита Иванович, проявивший исключительные способности дипломата. Осмотрительный политик, умный, осторожный вельможа, он принимал участие в перевороте 1762 года, когда после семимесячного правления Петра III на престол была возведена Екатерина II,
На протяжении первой половины ее царствования он руководил русской иностранной политикой. Роль царедворца Н.И. Панина была велика и при Елизавете Петровне, ею он был избран в качестве воспитателя ее внучатого племянника, будущего императора Павла Петровича.
Никита Иванович умер холостым, и продолжателем рода стал его младший брат - граф Петр Иванович Панин.
Храбрый воин, он участвовал в штурме Перекопа, Бахчисарая, Кенигсберга, был героем Семилетней войны и первой турецкой войны. При Екатерине II обессмертил свое имя взятием Бендер и захватом Е. Пугачева. Именно это обстоятельство и ставилось позднее в вину генералу П.И. Панину, хотя не он, а назначенный ему в помощники А.В. Суворов брал Пугачева и лично конвоировал в Симбирск. В исторической литературе Панин упоминается как главный укротитель восстания Е. Пугачева, и поэтому этот выдающийся русский полководец был незаслуженно забыт и не занял достойного места в русской истории.
От двух супруг П.И. Панин имел 22 ребенка, из которых младенчество пережили только двое: дочь Софья Петровна и старший сын Никита Петрович, любимец Павла I.
Внук генерала Панина - граф Виктор Никитич был министром юстиции в течение 30 лет. Это был человек с внушительной внешностью и изящными манерами, настоящий барин, который чрезвычайно гордился своим знатным происхождением. Он слыл недоступным, важным аристократом, дружил с немецким поэтом Гёте, увлекался древними классиками.
Женой Виктора Никитича была Наталья Павловна, урожденная Тизенгаузен. Дочь их была замужем за В.В. Левашовым, а сын Владимир был женат на Настасье Сергеевне Мальцовой, родной сестре братьев Мальцевых, основавших курорт в Симеизе.
В отличие от отца, слывшего реакционером, Владимир был либералом. Взяв в жены красавицу Настю Мальцову, он пытался "расширить ее умственные горизонты", общаясь с культурной интеллигенцией, которая придерживалась так называемых прогрессивных взглядов.
Владимир Викторович настолько в этом преуспел, что после его преждевременной кончины Настасья Сергеевна продолжала вращаться в этой чуждой ее родственникам среде.
Боясь тлетворного влияния матери и ее нового мужа, И.И. Петрункевича, лидера либеральной оппозиции, бабушка Наталья Павловна забрала внучку Софью и отдала ее в екатерининский институт.
Софья Владимировна, богатейшая в России невеста, единственная наследница несметного состояния, обладательница дворца в Петербурге, красивого поместья в смоленском Дугино и подмосковном Марфино, в 1890 году вышла замуж. В качестве приданого бабушка подарила ей имение в Гаспре.
Двадцатилетняя графиня сочеталась браком с блестящим офицером - аристократом А.А. Половцевым, сыном видного петербургского сановника А.А. Половцева.
В роскошном дворце А.А. Половцева в Петербурге, в отделке которого принимали участие Брюллов, Месмахер, состоялась великосветская свадьба, посаженым отцом на которой был сам император Александр III.
После торжества молодые уехали в свадебное путешествие за границу. К их приезду для них был куплен великолепный особняк на улице Большой Морской у наследников генералиссимуса А.В. Суворова. Но жить в нем молодым довелось недолго, брак вскоре распался.
Позже замуж Софья Владимировна не выходила, посвятив себя общественной жизни и благотворительности.
Получив в подарок имение в Гаспре, она в 1895 году занялась ремонтом дворца, при ней земли имения значительно расширились.
На востоке граница проходила вдоль поместья Ай-Тодор Великого князя Александра Михайловича и "Барбо-Кристо" А.А. Бекетовой, на юге заканчивалось Алупкинским шоссе, на западе границей служило русло реки Биюк-Узень, на другом берегу которой было имение графини Клейнмихель и дача наследников И.Н. Гончарова, брата Натальи Николаевны, жены А.С. Пушкина.
Утратив интерес к светской жизни, графиня Панина занялась благотворительной деятельностью, и в этом качестве она была очень известной женщиной и в Петербурге, и в Крыму.
Решающим моментом в жизни Софьи Владимировны стала встреча в 1890 году с замечательной женщиной, теперь уже всеми забытой учительницей скромной районной школы в Санкт-Петербурге, Александрой Васильевной Пошехоновой. Учительница появилась в гостиной графини Паниной с просьбой помочь устроить бесплатную столовую для нуждающихся детей, рассказала о безотрадном и голодном детстве своих учеников. Просьба ее нашла отклик в добром сердце молодой графини. Позже Софья Владимировна писала: "Во всей этой забитой камнем и людьми безводной и безнадежной части города ни одного сада, сквера, ни одного деревца. Единственным местом для летних прогулок было Волково кладбище, у грани которого замирала жизнь города. А по праздникам берега Обводного канала являли собой кладбище другого типа - они были усеяны телами мертвецки пьяных обывателей".
С энтузиазмом взялись две женщины, графиня Софья Владимировна и учительница Александра Васильевна, преобразовывать Александро-Невский район Петербурга.
Начали они с организации столовой, затем появилась библиотека с выдачей книг на дом. Со временем появился детский сад для малышей, ремесленные и рукодельные классы для подростков, общеобразовательные - для взрослых.
В Народные дома стали приходить в свободное время семьи рабочих этого района. Народные дома появились не только в столице, но и в других местах, в том числе и в Крыму.
Графиня сама ходила в Народный дом, учила детей петь народные песни, аккомпанировала им на рояле.
Пример двух женщин оказался заразительным, к ним стали присоединяться сначала одиночки, затем десятки и сотни добровольцев.
Искренней, неподдельной любовью к народу определялись все поступки Софьи Владимировны Паниной.
В Русском музее в Петербурге хранится ее портрет кисти Ильи Репина.
Приятное лицо с неяркими чертами, скромная прическа, простое платье. С этим неброским обликом как-то не вяжется представление о титуле графини.
Сохранилось описание Паниной человеком, хорошо ее знавшим. Ей было тогда около пятидесяти лет. "Это была высокая, статная женщина, отлично сохранившаяся, довольно массивная, с открытым, благообразным продолговатым лицом, с ясными и живыми глазами, с сильными, часто порывистыми движениями. Она безупречно проста в манерах и обращении с людьми, подчас детски непосредственна, экспансивна. Но, несмотря на всю эту экспансивность, высокая личная и общественная культура сквозит через все ее проявления: теплота сердца, внимание к окружающим людям. Широта порыва навстречу ко всему истинно прекрасному придает исключительную ценность ее высокогуманной личности".
Во все дела Софья Владимировна вкладывала не только большие личные средства, но и свою душу. В материальной помощи графиня не отказывала никому. Когда МХАТ оказался в трудном материальном положении, она пришла на помощь и стала одним из его пайщиков.
Во время Первой мировой войны графиня с головой ушла в общественную работу по оказанию помощи семьям фронтовиков.
Большая часть Народного дома в Петербурге была передана Государственной управе под лазарет.
В это время С.В. Панина стала заниматься политикой. Ее политическим идеалом было разделить государственную власть по справедливости на три части: одна - монарху, другая - высшим сословиям, третья - народу. Записавшись в партию "народной свободы", как называли себя кадеты, лидером которой был ее отчим И.И. Петрункевич, Софья Владимировна в 1917 году была избрана членом кадетского ЦК.
Созданное 2 марта Временное правительство являлось по своей ориентации кадетским. К этой партии принадлежали 4 министра из 10 и управляющий делами правительства В.Д. Набоков.
Во Временным правительстве СВ. Панина была первой в истории России женщиной-министром. Сначала товарищем министра государственного призрения, а затем товарищем министра народного образования.
На этом посту и застал ее большевистский переворот.
В день переворота ее министерство было захвачено большевиками, Софья Владимировна была арестована. В тюрьме Панина провела три недели, затем предстала перед судом и была оправдана - слишком большой была ее популярность среди обитателей бедных районов Петербурга.
Находясь в тюрьме, Панина обещала своим товарищам по несчастью провести вечер, посвященный Рождеству Христову. И хотя она была освобождена до Рождества, слово свое сдержала. Она пришла в тюрьму и провела в ней научно-развлекательный вечер, посвященный Рождеству Христову: после прочтения евангельского текста показывала виды Палестины, картины великих художников, изображавших Рождество Христово, прочитала одну из повестей Сельмы Лагерлеф из ее легенд о Христе. Вечер очень понравился и заключенным, и комиссару тюрьмы, и он попросил графиню повторить программу на следующий день в соседнем мужском корпусе.
В 1918 году СВ. Панина покинула Россию. Сначала она уехала в Финляндию, затем в Англию.
В период гражданской войны у нее появилась надежда, что все изменится, и она вернулась в Россию, на юг, где тогда сражалась Белая армия. И только после поражений армий Деникина и Врангеля Софья Владимировна через Женеву уехала в Чехословакию, где находилась тогда значительная часть русской эмиграции.
Центром аристократической русской эмиграции был Париж, военная эмиграция по многим причинам преобладала в Сербии и Болгарии, русская интеллигенция в большинстве своем избрала местопребыванием Чехословакию.
Первый президент независимой Чехословакии, друг демократической России Томас Масарик и глава первого правительства Карел Крамарж гостеприимно приняли русских братьев, попавших в беду.
Они создали благоприятные условия для жизни, работы и учебы для тысяч русских беженцев (в 1927 году "русская Чехословакия" насчитывала около 90 тысяч человек).
В Праге на правительственные субсидии и частные пожертвования не только были созданы русские школы и гимназии, благотворительные учреждения, но и действовали Русский юридический университет, Русский педагогический институт, Русский театр.
Многие и многие русские закончили свой земной путь в Чехословакии. Ольшанское кладбище в Праге - то же, что Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.
Здесь похоронены известные в России люди, среди которых академик Н.И. Андрусов, писатель А.Т. Аверченко, основатель партии кадетов И.И. Петрункевич, инженер Ипатьев Н.Н., хозяин дома, с которым связаны трагические события 1918 года, и многие другие.
Долгие годы провела в Чехословакии и Софья Владимировна Панина. Она работала в знаменитом Русском архиве, была одной из активных деятельниц "Русского очага", благотворительной организации помощи беженцам за рубежом.
После прихода к власти фашистов она переселилась из Чехословакии в США и включилась в работу Комитета помощи русским эмигрантам, созданного дочерью Льва Николаевича Толстого Александрой Львовной.
По своим взглядам Александра Львовна была очень близка отцу и из всех детей наиболее им любима. Она уехала из советской России в 1929 году в Токио, попросив у Луначарского разрешение на заграничную командировку. Японцы пригласили ее читать лекции в Токио и других городах Японии.
В Японии А.Л. Толстая прожила почти два года, читала лекции, организовывала курсы русского языка, писала статьи. Но по истечении срока командировки вернуться в Россию она отказалась. Став политической эмигранткой, уехала в Америку. Там Дочь великого писателя создала Толстовский фонд, который материально поддерживал нуждающихся русских, в частности фонд оказал помощь писателю И.А. Бунину.
Ферма Александры Львовны вблизи Нью-Йорка являлась Толстовским центром - с лечебницей, домом престарелых, библиотекой.
На ферме Толстовского фонда в штате Нью-Джерси жила и Софья Владимировна Панина, давняя подруга графини Толстой, помогая ей готовить для печати ее мемуары. В 1953 году в издательстве им. Чехова вышла книга Александры Львовны "Отец. Жизнь Л. Толстого".
Скончалась А.Л. Толстая на своей ферме после сердечного приступа в возрасте 95 лет и похоронена на православном кладбище при монастыре в Спринт-Валли, штат Нью-Йорк.
Не намного пережила ее Софья Владимировна. Жилось ей в Америке трудно. Одна из богатейших женщин России не имела в Америке даже своей квартиры. Она переезжала от одних знакомых к другим, в руках у нее был небольшой чемоданчик, которым, говорила она, как у чеховского маленького человека, ограничивалось все ее земное имущество.
Прожила Софья Владимировна Панина, женщина с необыкновенно доброй душой, долгую и яркую жизнь. Весной 1956 года с ней случился удар, она долго и мучительно болела. Умерла 13 июля того же года в возрасте 86 лет.
В России и за рубежом она оставила о себе добрую память. По воспоминаниям ее соседа по Гаспре князя Ф.Ф. Юсупова, Софья Владимировна была очень умной особой, с идеями исключительно передовыми.
Узнав, что великий писатель Толстой хочет поехать на юг, чтобы поправить здоровье после болезни, С.В. Панина предложила ему свой дворец в Гаспре.
|
